- БОГДАНОВ (наст. фам. Малиновский) Александр Александрович
- (10(22). 08. 1873, г. Соколка Гродненской губ. - 7. 04. 1928, Москва) - философ и социальный мыслитель, естествоиспытатель, политический деятель. По образованию врач. Со студенческих лет участвовал в революционном движении: вначале как народник, с 1896 г. - социал-демократ; в 1903 г. примкнул к большевистскому крылу. На III-V съездах избирался в состав ЦК. Первое время тесно сотрудничал с Лениным, хотя и расходился с ним в философских вопросах, что было связано прежде всего с увлечением Б. энергетизмом Оствальда, а затем эмпириокритицизмом Э. Маха. Вскоре эти расхождения приобретают и политический характер. Прагматически гибкой тактике Ленина Б. противопоставлял принцип чистоты пролетарской "психоидеологии". С этих позиций он выступал, в частности, против участия пролетарских революционеров в легальных организациях. Окончательный разрыв с Лениным ускорила организация Б. и его единомышленниками партийных школ на Капри и в Болонье, к-рые должны были стать кадровыми центрами богдановской фракции. В работе "Материализм и эмпириокритицизм" Ленин "отлучает" его от марксизма, а затем добивается его исключения из партии (1909). Влияние Б. до нек-рой степени восстановилось лишь после Октябрьской революции, когда он становится ведущим идеологом Пролеткульта - достаточно массовой (в 1920 г. до 400 тыс. членов) и разветвленной организации, претендующей на роль монопольного хранителя "пролетарской культуры" в ее наиболее законченных и освобожденных от буржуазного влияния формах. Однако после резко критических выступлений Ленина, озабоченного тенденцией к полной независимости Пролеткульта от партии, возвращение Б. к активной политической деятельности оказывается закрытым и он целиком отдается научному творчеству. Б. участвует в работе Коммунистической академии, продолжает социологические и социально-философские исследования, вносит значительный вклад в развитие гематологии и геронтологии. В 1926 г. Б. организовал и возглавил первый в мире Институт переливания крови; погиб, поставив на себе научный опыт. Как мыслитель Б. довольно рано проявил склонность к конструированию всеохватывающей философской системы, дающей целостную картину мира. Основу этого философского синтеза он видел в "социальном материализме" К. Маркса, однако марксистское учение понимал своеобразно - в виде некой матрицы, заполняемой "новейшими течениями мысли". Философия Р. Авенариуса представляла, по Б., "наиболее законченное и строгое выражение духа критики в познавательном отношении к действительности" (Эмпириомонизм. М.,1905. Кн. 1. С. 8). Но его не удовлетворяло то, что эта философия так и не смогла устранить дуализма физического и психического. Пытаясь снять указанную двойственность, Б. предложил рассматривать физический и психический ряды как субстанциально тождественные и различающиеся только по типу своей организации. Физическое Б. трактует как "социально-организованный опыт", психическое же, с его т. зр., надо рассматривать как опыт сугубо личный, индивидуальный, еще не вошедший органической составной частью в коллективно выработанные системы представлений. Понятие социально-организованного опыта выводит Б. на проблему социально-исторической обусловленности познания, в результате чего и возникает потребность в использовании понятийного аппарата марксизма. Ссылаясь на Маркса, Б. рассматривает процесс познания как смену идеологических форм. В этом процессе идея принципиальной однородности физического и психического опыта выражает коллективизм как основополагающий принцип миропонимания пролетариата и противостоит индивидуалистическому социальному опыту буржуазии, центрированному вокруг личного "Я". Т. обр., теоретическая деятельность Б. - это в значительной мере попытка развивать марксизм, находясь одновременно вне его. При этом Б. не просто "дополняет", "разбавляет" марксистские положения махистскими, он как бы одновременно пребывает сразу в двух "теоретических средах". Роль связующего звена между собственно махизмом и определенной интерпретацией марксизма играет у него понятие организации, к-рое существует как бы в двух ипостасях - как категория "критики опыта" и как обобщающее определение социально-исторической деятельности человека. Свое творчество Б. рассматривает как реализацию марксовой программы революционной философия, берущей действительность в форме живой, конкретной практики. Маркс, считал он, выполнил эту задачу в области социального познания. Но ее предстоит еще решить "в общефилософском масштабе", включая сюда и познание природы. Эту роль и призвана, по Б., выполнить разработанная им концепция эмпириомонизма. Рассматривать мир явлений как социальную практику, считал Б., - значит видеть в нем поле коллективного труда, где сталкиваются человеческая активность и стихийные сопротивления объективно существующих вещей. Все формы, к-рые принимает действительность, суть не что иное, как различные сочетания активностей и сопротивлений. Эту универсальную схему действительности Б. характеризует как всеорганизационную т. зр., развивая к-рую можно в дальнейшем реорганизовать весь мир в интересах человечества. При переходе от всеобщих принципов организации к упорядочивающей ("организующей") философии человека в учении Б. возникает проблема культуры, под к-рой он понимает способы организации труда, общения, познания и логики, вырабатываемые крупными социальными коллективами (классами, социальными группами) в качестве общественно принятых. Налицо прямое отождествление культурных форм с социальными, что, по существу, сводило на нет моменты преемственности и общечеловеческой ценности в развитии культуры. Правда, сам Б. не доходил в этом вопросе до экстремизма, к-рый проявился в деятельности приверженцев "пролетарской культуры", доказывая необходимость приобщения к культурному наследию и сохранения его для потомков. Но преемственная связь с культурой "уходящих классов" и для Б. была приемлема лишь в весьма ослабленном варианте. В ходе своей идейной эволюции Б. идет от эмпириомонизма как философии, выражающей специфически "организационную" т. зр., к созданию "всеобщей организационной науки" - тектологии. По уровню и широте своих обобщений она сопоставима с философией, хотя и носит опытный характер и допускает экспериментальные методы исследования. В сущности, это своего рода "постфилософия", берущая на себя многие функции философии, но на совершенно новом качественном уровне. Это единственная наука, к-рая должна не только вырабатывать свои методы, но также исследовать и объяснять их, поэтому она и представляет завершение цикла наук. Тектология, по Б., призвана стать фактором перестройки всей познавательной деятельности (преодоление прогрессирующей научной специализации на основе выдвинутых ею общих понятий), а также общественных отношений (переход к "интегральному" социальному устройству, в к-ром неорганизованность, проявляющаяся в классовой борьбе, кризисах, безработице и т. п., будет снята на основе "строго научной планомерности"). Отсюда теоретические построения Б., к-рые он считал "идеологией современного технического прогресса", предстают как одна из крайних ступенек в развитии европейского рационализма с его идеей создания по нек-рому хорошо продуманному плану "разумного общества". В этой связи приходится говорить о Б. как мыс- -лителе, взгляды к-рого, независимо от его намерений, стали одним из источников идеологии технократического тоталитаризма. В последние годы жизни Б. пытался осмыслить общественный процесс в свете опыта свершившихся в Европе революций. В систематизированном виде результаты этого осмысления содержатся в неопубликованной его статье "Линии культуры XIX и XX веков". В настоящий момент пролетариат, считал он, в плане культурной самостоятельности еще не готов к "прорыву" буржуазной действительности и созиданию принципиально новых форм жизни, следовательно, ближайшая историческая перспектива связана с капитализмом, к-рый приобретет, однако, иной характер. Господствующим классом станет новая социальная элита, к-рая образуется из научной и инженерной интеллигенции и кадров, прошедших школу государственного управления. В этих рассуждениях Б. можно усмотреть отдаленное предчувствие тех процессов в развитии капитализма, к-рые впоследствии на Западе получили название "революции управляющих". Большинство послеоктябрьских работ Б. с анализом мировых революционных процессов первой четверти XX в. по условиям тех лет не могли быть опубликованы. Однако его работы по философии, социологии, экономическим и культурным вопросам, написанные до Октября 1917 г., продолжали переиздаваться и в кругах марксистской интеллигенции долгое время оставались авторитетными. Идейное влияние Б., хотя в разной степени, испытывали А. М. Горький, Луначарский, M. H. Покровский, И. И. Скворцов-Степанов, Бухарин и др. Идея тождественности идеологии и культуры, проводимая в работах Б., стала фактически главной методологической посылкой социологии культуры и социологической эстетики 20 - нач. 30-х гг., известных в исторических исследованиях также под названием вульгарного социологизма. В дальнейшем (независимо от Б.) эта идея активно использовалась в идеологии левой интеллигенции кон. 60 - нач. 70-х гг. на Западе (Л. Гольдман и др.).
Русская философия: словарь. — М.: Республика. Под общ. ред. М. А. Маслина / В. В. Сапов. 1995.